Блошиные рынки существуют, видимо, испокон веков. Особенно в Азии: там, кажется, любой рынок немножко блошиный, часто можно встретить вещицы далеко не новые. В арабских странах вам могут вообще что-нибудь представить как личные вещи султанов, а то и фараонов. Историю какую-нибудь завиральную рассказать, если увидят живой интерес.

Главное – соглашаться, хвалить и шагать себе дальше.

Вспоминается картинка из детства. У выхода с Коктебельского пляжа стоял парень и продавал картины. В углу каждого морского пейзажа была скромная надпись: М. Волошин.

– Неужели картина самого Максимилиана Волошина? – делали мы большие глаза.

– Конечно, – щурился парень.

– Узнаём. Узнаём руку мастера! – хихикали мы.

 блошиные рынки в Париже (Marche aux puces)Так и здесь: хочешь верь, хочешь нет, а историй на блошиных рынках можно наслушаться всласть. Что такое блошиный рынок в целом (по-русски еще продолжают говорить «барахолка»), хорошо написано у Ю. Москаленко. Каков он может быть в американском варианте – прекрасно описано у Лауры Ли. Каков он в Израиле – можно посмотреть в статье Б. Рохленко. Кто-нибудь когда-нибудь опишет замечательные блошиные рынки в Париже (Marche aux puces), не менее впечатляющие – в Германии (Flohmarkt).

Однако, как часто бывает, на ближайший, московский, почему-то попадаешь случайно и позднее всего. Но, по крайней мере, есть с чем сравнивать.

Блошиный рынок – это название уже закрепилось и в русском языке. С самим названием, как пишут, не очень понятно, хотя ясно, что продаваемая когда-то старьевщиками одежда была изъедена молью, а также могла служить местом обитания блох. Может быть, отсюда и английское Flea market, но не исключено, что имелась в виду и бешеная активность продавцов. Сам английский термин пришел с Манхэттена («Vallie Market»).

В любом случае, в Москве уже тоже давно пишут «блошиный рынок», и все происходящее более-менее похоже на то, что и везде. Контрафакт (чего скрывать) и, собственно, подержанные и старые вещи, вплоть до вполне приличного антиквариата. Встретить можно все. От совершенно непонятно кому нужной одежды (уж больно сильная задрипанность, не представляющая никакого интереса даже для любителей винтажной моды) до всего остального. Иконы (непонятно какого века), симпатичные «кичевые» вещицы дореволюционных времен. Французские камины 19 века: «Посмотрите, все ведь работает, как часы, хоть сейчас ставь и топи». Среднеазиатские ковры, посуда и утварь Закавказья («этот сосуд стоит 3000 долларов, без торга»), довольно много книг, картины и то, что еще хранит земля. То, что осталось от войн.

Что касается «красивенького» – по ощущению, представлено все же в меньшем количестве, чем можно было ожидать. Да и удивительно, что еще хоть что-то осталось в стране – разграбленной, разбомбленной, где целый век главной задачей было сохранить жизнь, никак не вещь. Отрадно, что кому-то удалось сохранить и то, и другое. Теперь вот отдается на продажу.

Что касается не такой уж красивой темы войны – представлена она очень хорошо. Что здесь истинно, не могу судить. Но найти можно все: от кинжалов древнего Приазовья, к снарядам наполеоновских войн (из тех, которым мог быть убит князь Андрей). И очень много от последней войны. Видимо, «черные археологи» обеспечены работой еще надолго – и спрос есть, и предметы, связанные с войной не заканчиваются. От пуль до наград, в том числе – Третьего рейха.

В целом, 20-й век представлен очень хорошо. Видимо, советское пользуется вниманием, и не только иностранцев.

Насколько все это законно – непонятно, юристы пожимают плечами. Коллекционерам – раздолье. Покупателей довольно много, есть такие, которые приходят «под свой заказ».